Кандидат исторических наук и заместитель директора Института исследований Голодомора Иван Петренко рассказал, что удар был в первую очередь направлен на украинцев, живших в сельской местности, потому что именно украинские крестьяне составляли подавляющее большинство населения Украины.

«Украинцы до 1932 года в своей массе – хозяева, привыкшие к самостоятельному хозяйствованию, как индивидуалисты, часто оказывавшие сопротивление навязанной коммунистической власти. К примеру, когда началась сплошная коллективизация, в Украине вспыхнуло более 4 тысяч восстаний, в которых, по рассекреченным данным НКВД, участвовало более миллиона людей», - уверяет историк Андрей Иванец.

Стоит отметить, что весной 1933 года от голода умирало ежеминутно около 17 человек, тысячу - ежечасно, почти 25 тысяч - ежедневно.

«Украина испытала колоссальные демографические потери и понесла определенный психологический излом. Цель власти того времени - сломать украинцев и их дух», - сказал Андрей Иванец.

Режим применял такие инструменты, как «черные доски». Когда села и колхозы, не выполнявшие планы хлебозаготовки, потому что физически не могли это сделать, блокировались войсками ГПУ и милиции. С того момента туда не поступали никакие продукты.

У крестьян, не вкладывавшихся в планы хлебозаготовок и задолжавших государству зерно, конфисковывали все остальное продовольствие.

Люди занимали очереди в магазинах для получения продовольственных товаров. Как правило, очереди были длинными.

«Были случаи, когда собирали людей, которые были в очереди, загоняли в церковь, закрывали и открывали только через 2 дня. Значительная часть людей стояли голодными в очередях и они просто не выдерживали подобной изоляции», - рассказал историк Андрей Иванец.

В Крыму хлебозаготовительные кампании и принудительная уборка хлеба не имели такого трагического последствия, как в Украине, поэтому голод не приобрел таких признаков, которые привели бы к гибели миллионов.

«Во время голода 1932-33 годов трудовые миграции фактически спасали людей», - отметил историк Мартин Кислый.

Мустафа Джемилев рассказывает, что его отец русский почти не знал и игнорировал в быту, но, если приходилось говорить, употреблял украинский язык.

"Я долго не мог понять, откуда он знает украинский язык. Уже позже вспомнил, что в нашей семье были наемники, спасшиеся от голода в Украине», - вспомнил лидер крымскотатарского национального движения Мустафа Джемилев.

Память о Голодоморе является дополнительным стимулом, который показал нам, что будет, если мы не сможем удержать сегодня нашу независимость и государственность.