Более о деталях этого дела и о карательной психиатрии в оккупированном полуострове говорили в "Теме дня" с Николаем Полозовым - адвокатом, Ильми Умеровым - бывшим политзаключенным и заместителем председателя Меджлиса крымскотатарского народа и Андреем Иванецем - историком.

Николай Полозов отметил, что посетить политзаключенного сейчас сложнее, потому что правила ужесточились и сейчас необходимо получить разрешение руководителя следственного изолятора для этого. Адвокат добавил, что никаких оснований для того, чтобы переводить Наримана Джелял в психиатрическую больницу не было:

"Следователь просто вынес постановление. Перевод в психиатрическую больницу на стационарное обследование не требует судебного решения. По закону требуется как минимум чтобы у следователя были сомнения в вменяемости обвиняемого, в его возможностях защищать себя. Но очевидно, что никаких сомнений в здравом уме Наримана быть не может. Поэтому конечно мы это расцениваем как карательную акцию со стороны власти ".

По словам Николая Полозова, следствие преследует две цели. Первая - это обезопасить себя, проведя ненужную экспертизу и "потом говорить, что вот он здоров". Вторая, и главная - это то, что когда человек находится на экспертизе, если в этот период проходит суд о продлении меры пресечения, куда его должны привести, то по экспертизе никого не привозят.

"Сейчас сроки проведения экспертизы будут совпадать со сроком содержания под стражей и у следствия будут законные основания не приводить его в суд что бы он не мог сделать заявления. Сама экспертиза длится от 21 до 28 дней и при необходимости может быть продолжена ".

Адвокат добавил, что Российская власть уже сделала много усилий чтобы Наримана Джелял скрыть от общественности и не дать ему высказаться относительно условий содержания. И суд апелляционной инстанции, когда рассматривал жалобу защиты, проводился в закрытом режиме. Условия перебуванняу психиатрической больницы отличаются от условий СИЗО, Николай Полозов рассказал о первых препятствия, с которыми столкнулись родные Наримана Джелял:

"Практически невозможно передать продукты и вещи. Тот набор продуктов, который разрешен в СИЗО, в клинику почему-то не позволяют, там другие правила. Жена Наримана 3 суток пыталась сделать передачу и это было сделано с большим трудом. Также важно понимать как держали Умерова: его поместили в палату, где находились реально душевнобольные люди, является полным нарушением его прав как совершенно здорового человека. Как сделали Нариманом - поймем позже. И третий момент, мы говорим о карательных практики советской психиатрии и ряд украинских политических заключенных говорили о том, что правоохранительные органы применяли психотропные лекарства. Об этом говорил Николай Карпюк. Будут ли они применять вещества к Нармин, учитывая что такая практика, мы очень за это беспокоимся".

Он добавил, что постановление следователя о назначении экспертизы будут оспаривать, но для этого нужно получить документ. Пока следователь его вручил. Как только будет документ - будут основания для того, чтобы обратиться в суд и пройти все соответствующие инстанции и далее - обращение в ЕСПЧ.

Свое мнение относительно действий оккупационных властей выразил и Ильми Умеров - бывший политзаключенный, заместитель председателя Меджлиса крымскотатарского народа.

"Они используют это для устрашения других и для того, чтобы сломать конкретного человека. В данном случае может чтобы он дал другие показания. Он не признает вины и вообще эта статья не для Наримана Джеляла".

Он рассказал свою историю пребывания в психиатрической больнице. Его туда привезли из дома, он был под подпиской о невыезде:

"Очень трудно было первые несколько дней. Меня поместили в так называемое 9 отделение психиатрической клиники, где находятся психически или душевнобольные. Они в этом отделении живут по 15, 20 лет и более. Я был в отдельной палате, но в этой палаты, так же как и во всех других, не было дверей. Любой больной мог ко мне подойти, заговорить, цепляться. Они все разные, некоторые являются спокойные, доброжелательные, а некоторые - агрессивны. На пятый день мне стало очень плохо, я даже терял сознание, видимо, это были гипертонические кризы. Мне стали выдавать на 1:00 в день телефон и 2 раза позволили из дома приносить еду. Я не принимал никакой пищи больничной, никаких препаратов, даже воду не пил. Все только то, что принесли из дома и то, что я взял лично из рук жены или дочери. Психотропных препаратов в отношении меня не было".

Бывший политузник добавил, что много общался с сотрудниками больницы, в частности с врачами и медсестрами, санитарами. Он выяснил, что оказался первым "политическим" со времен распада СССР "

"Практика началась с меня. Я был первым а потом уже практически всех крымских татар, которые попадали в "делах Хизб ут-Тахрир", или другие статьи, их всех проводили через эту психиатрическую экспертизу, так называемую. На самом деле это один из методов пыток, я считаю, одно большое пытки. Самое сложное было физически. Морально я выдерживал, а физически организм не хотел приспосабливаться. Только с пятого дня, когда мне совсем плохо стало, мной немного занимались врачи терапевты, специалисты и состояние понемногу улучшилось да и может я немного привык к тому. Среди безумных находишься - и сам как сумасшедший становишься ".

Умеров рассказал, что держаться ему помогала время для посещения, которую ему оказывали. Иногда приходили примерно ста человек.

Пример Наримана Джеляла и Ильми Умерова не является первыми случаями применения психиатрии в карательных целях. По информации Украинского института национальной памяти, систематически использовать психиатрию с целью изоляции диссидентов начали в конце 1950-х - начале 1960-х годов. Председатель КГБ СССР Юрий Андропов в апреле 1969-го направил в ЦК КПСС проект плана расширения сети психбольницы и совершенствования их использования для защиты интересов государства и общества. Больше о параллели, которые есть между использованием карательной психиатрии в СССР и сейчас Россией в оккупированном Крыму рассказал историк Андрей Иванец:

"Граждан Украины подвергают преследованиям, используя методы как раз незаконной психиатрии. В чем есть сходство ситуации как в Советском Союзе преследовали диссидентов, людей в чем не согласных с коммунистическим режимом. Сейчас видим, что оккупационный режим применяет принудительное психологическое обследование как репрессию против тех людей, которые заявляют определенную несогласие или с существующим политическим режимом, или имеют качество взгляды, которые запрещены в Российской Федерации, но есть разрешенными в Украине. Поэтому однозначно здесь наблюдается общность использования репрессивных механизмов и использования закорема психиатрии с такой целью ».

Историк добавил, что в современной России недемократические тенденции набирают силу с каждым годом. Они пока не такого масштаба, как было в особо критические моменты во времена СССР. Но сама тенденция в целом является отрицательной.

"Сначала карательную психиатрию не применяли, а 2016 она уже применяется. И сейчас мы видим все чаще и чаще ее используют".

Во времена СССР для защиты жертв карательной психиатрии 5 января 1977 при Московской Хельсинской группе была создана Рабочая комиссия по расследованию использования психиатрии в политических целях. Благодаря работе этой комиссии В 1977 году на конгрессе Всемирной психиатрической ассоциации в Гонолулу (США) была принята резолюция о признании факта злоупотребления психиатрией в СССР. Совместными усилиями демократических сил удалось добиться того, что 31 января 1983 Всесоюзное научное общество невропатологов и психиатров СССР официально вышло из состава Всемирной психиатрической ассоциации. Комментируя возможность повторения такой ситуации Андрей Иванец отметил, что пока российская карательная психиатрия не опустилась до уровня, который был в Советском союзе, но что будет в будущем - сегодня сказать трудно. Однако обострение не демократических тенденций и консолидация авторитарного режима "должен нам служить звоночками из прошлого что бы не допустить этого в будущем".

Напомним, 6 сентября подконтрольный России суд в оккупированном Симферополе арестовал Наримана Джелялова на два месяца. ФСБ России обвиняет его и еще двум крымским татарам - двоюродным братьям Азизу и Асаны Ахтемова - подрыв газопровода в селе Перевальное. 7 сентября ФСБ опубликовала видео, на котором братья называют себя виновными в совершении диверсии. В разговоре с адвокатом Айдером Азаматовым Азиз Ахтемов рассказал, что спецслужбы для получения показаний применяли к ним физическое и моральное давление, избивали и угрожали расстрелом.